Если вы пришли сюда с форума golodanie.su, то вам сначала СЮДА.

Пояснения к иллюстрациям.

pH мочи человека может варьироваться от значений ниже 4 (очень кислая моча) до значений выше 8 (очень щелочная моча). Важно помнить о том, что в классических понятиях нейтральной отметке соответствует рН=7.0, т.е. раствор с таким рН не является ни кислым, ни щелочным. В случае же мочи за нейтральную отметку принимается 6.0, т.е. формально кислый показатель. Исходя из этого, при pH < 5.8 о моче говорят как о кислой, при 5.8 < pH < 6.2, — как о нейтральной, а при pH > 6.2 — как о щелочной. Хотя — еще раз подчеркнем это — формально, все, что ниже 7 — кислое. К слову, в нашей практике встречались образцы мочи с pH=3.9 (состояние было похоже на диатез в фазе обострения) и с pH=8.9 (облученный и оперированный рак мозга, моча имела столь сильный трупный запах, что часть измерительных электродов приходилось сразу выбрасывать, поскольку запах не изводился ничем).

Относительная плотность мочи человека (отн. ПЛ) характеризует то, насколько моча (со всеми растворенными в ней веществами) тяжелее дистиллированной воды, и может варьироваться от 0 (1.000) до значений выше 40 (1.040). Иными словами, если литр дистиллированной воды весит ровно 1 кг, то литр мочи практически всегда весит больше, и этот перевес в некоторых случаях может достигать 40 г. На примере морской соли ниже можно получить представление о том, что такое «лишние» 40 г.

В нашей практике встречались образцы мочи с отн. ПЛ годами не поднимавшейся выше 5 (облученный и оперированный рак ЖКТ) и с отн. ПЛ=1.043 (инсулинозависимый диабет).

Ниже вы видите своего рода «светофор» — изменения вида мочи практически здорового человека на протяжении суток. Моча имеет нулевую мутность и, хоть и специфический, но совершенно здоровый запах — не пахнет ни аммиаком, ни мясными помоями, ни аптекой (скорее какими-то вареными овощами).

Больные (явно или латентно) люди не демонстрируют подобной лабильности. Моча больного человека на протяжении суток практически не меняется — как правило, она постоянно выглядит либо как образец №1 (после сна), либо как образец №3 (в разгаре активности) да еще нередко приправлена всяким отстоем и мутью. При случае мы непременно разместим здесь фотографии мочи тяжело больных людей.

А вот так выглядит образец «идеальной» мочи (рН=6.2, отн. ПЛ=1.016, ОВП=+20мВ), т.е. дневной мочи человека, не имеющего вредных привычек, не пьющего кофе, чай, правильно питающегося, не занимающегося херней вроде фитнесса, а вместо этого спокойно читающего книги:

«Зарядка — это чепуха. Здоровым ее делать не нужно, а больным нельзя».

© Генри Форд, 1863-1947

Теперь, вероятно, самое интересное.

Что же является причиной того, что организм «застревает» в состоянии №1 и со временем начинает приближаться, например, к закупорке сосудов со всеми вытекающими? Что является причиной перманентного пребывания в состоянии анаболизма? Основная причина заключается в том, что процесс восстановления хоть и идёт, но не завершается ввиду отсутствия (невозможности синтеза) необходимого звена — налицо качественная неадекватность усилий. С течением времени ситуация отягощается тем, что в процессе непрекращающегося анаболизма при остром дефиците катаболизма возникают посторонние элементы/образования, наличие которых само по себе служит источником дополнительных проблем (яркий пример — холестериноз).

Нетрудно понять, почему традиционные терапевтические меры не дают выраженного (не говоря уже перманентного) эффекта — они направлены на следствия. Ведь тот же холестерин копится в крови не просто так, а зачем-то. Поэтому выводить из крови избыток холестерина — это все равно, что отчерпывать воду из лодки с незаделанной пробоиной. Точно так же обстоит дело и со всем остальным. Действительно эффективные меры (а не аттракцион «белка в колесе») в известном смысле противоположны традиционным — необходимо вводить вещества, которые помогут организму завершить процесс востановления (т.е. в известном смысле анаболики). А в случае отягощенности состояния — еще и вещества, устраняющие посторонние элементы, не нанося при этом вреда здоровым частям тела (т.е. селективные катаболики).

Проиллюстрируем изложенное примерами:

1. Ветрянка. Девочка 4-х лет была «поймана» в момент заболевания ветряной оспой — до примерно 19:00 она прыгала и резвилась в детском саду, а потом быстро-быстро начала кукситься и легла без сил со все нарастающей температурой. Вечерний анализ мочи дал образец №3 с тем только отличием, что моча была щелочной. На следующее после заболевания утро и три последующих дня ребенок демонстрировал образец №1, сопровождавшийся температурой около +38.5 °С. Стандартный подход к лечению такого состояния сводится к сбиванию температуры и совершенно неуместной, запоздалой борьбе с вирусом (когда организм уже потерпел фиаско и переводит дух), что сильно затягивает (а иногда и усугубляет) течение болезни. Правильный подход заключается в игнорировании как температуры, так и наличия вирусов, но введении в организм больного определенного восстановителя. В этом случае ребенок встает на ноги через 5 дней.
2. Остеохондроз, остеоартрит, коксартроз и т.п., т.е. заболевания, связанные с костным разрастанием или разного рода «отложениями». Стандартный подход к лечению таких состояний сводится к закармливанию больного хондропротекторами, гормонами, обезболиванию НПВС и, в конечном счете, протезированию. Поскольку организм и так уже находится в затянувшейся анаболической фазе, анаболические приемы, в конечном счете, приводят лишь к усугублению состояния и возникновению новых патологий. Вы видели хоть одного больного, у которого навсегда исчез артроз после посещения поликлиники? Правильный подход заключается, прежде всего, в селективном растворении патологических образований.
3. Транзиторная гипертония (внезапные скачки давления от 120/80 до 170/100), сильно мешающая жить стенокардическими приступами, невозможностью находиться на холоде и выполнять физическую работу, сопровождающаяся систематическими анализами мочи в стиле образца №1 (острого анаболизма), иногда с таким количеством хлопьев, что картина напоминала сметану, разведенную в апельсиновом соке. Все попытки вводить в организм разжижители крови и тому подобные аспирины с тромбоассами (естественно, по предписанию консилиума врачей) закончились не просто провалом, а ухудшением состояния. После трехнедельного введения в организм соответствующих строительно-питательных веществ и полном запрете на любые медикаменты давление зафиксировалось в районе 95/65, скачки практически прекратились. Сравните эту, анаболическую гипертонию с катаболической гипертонией (см. п. 3 ниже).

Получается своего рода парадокс — состояние анаболическое, а меры по его коррекции могут потребоваться любые: еще «более анаболические», катаболические или смешанные.

Аналогично, основной причиной того, что организм застревает в состоянии №3 (катаболизма) и со временем саморазрушается вплоть до костей является то, что, поскольку процесс активации (сюда же относится и атака чужеродных объектов) не приходит к завершению ввиду отсутствия качественно адекватного задаче вещества, он инициируется беспрестанно. Взять, например, занозу — гной и воспаление вокруг нее возникают не потому, что заноза, типа, «грязная». А лишь потому, что наши тела не умеют растворять целлюлозу (древесину). Поэтому чужеродный объект будет атаковаться имеющимися (качественно неадекватными) средствами до тех пор, пока не расплавится ткань вокруг него, и его не «смоет» вместе с нарывом. Понятно, что для скорейшего разрешения ситуации нужно не обезболивающие пить и не «успокаивать» рану примочками, а человека наркотиками, а выковырять занозу к чертовой матери. И чем быстрее, тем лучше. Более того, в ходе некоторых катаболических процессов многие структурные элементы организма изменяются таким образом, что по своим гистологическим свойствам становятся похожими на чужеродные трансплантанты, подлежащие отторжению.

И опять налицо необходимость мер, противоположных традиционным — необходимо вводить не тормозящие, не успокаивающие и не иммуноподавляющие вещества, а вещества, которые помогут организму «добить» проблему (т.е. катаболики) и приступить к восстановлению. Плюс, зачастую, вещества, восстанавливающие измененную структуру до состояния, не привлекающего внимания иммунной системы (т.е. в известном смысле анаболики).

Примеры:

1. Пожирание аптечной химии, ТОПОГНЕМных жиров (Термически Обработанных, Перекисно Окисленных, Гидрогенизированных, НЕМетаболизируемых) и прочей трудно метаболизируемой отравы, некоторые опухолевые процессы. Логика предельно проста — пока организм не устранит то, что ему не нравится, он не успокоится (см. пример с занозой выше). Стандартный подход к лечению таких состояний (а их симптоматика невероятно разнообразна) сводится к заталкиванию в тело еще большего количества аптечных ядов с целью хоть как-то «успокоить» (транквилизировать, заглушить, оглушить, отупить, отключить) пациента. Правильный подход заключается в игнорировании симптомов и назначении больному определенного разрушителя (катаболика). Больного, скорее всего, круто заплющит — зато потом сразу станет легче. Это примерно как вправлять вывихнутую ногу: рывок → адская боль → зато потом никаких костылей. [В этой связи весьма показателен такой опыт: 2-3 капли токсичного масла наносятся на эпилированную кожу крыс и равномерно распределяются на площади в 1 см². Результат: все животные погибают. Варьирует только скорость наступления смерти. Если возникающее в результате нанесения масла поражение сопровождается глубоким изъязвлением, аналогичным ожогу 3-й степени, то животное погибает примерно через 3 недели. Но если поражение носит лишь эритематозный характер, аналогичный ожогу 1-й степени, то животное погибает через 3-4 дня. Парадокс? Очевидно, что в патогенезе наступления смерти само поражение играет глубоко вторичную роль. Измененные (больные, но все еще живые) клетки характеризуются высоко вредоносной активностью — именно поврежденные клетки производят вещества, ответственные за быструю смерть животного. В сильно некротизированных тканях поврежденные, но все еще живые клетки, тоже имеются, но численность их очень мала. В эритематозном же поражении они составляют основную массу пораженной ткани. Прямая связь между общим отравлением организма и пораженной областью была доказана путем вырезания поражения — если поражение целиком удалялось вовремя, многие животные оставались в живых.]
2. Хирургическое вмешательство, травмы, химиотерапия, облучение — тут все ясно и без комментариев. Из бытовых и всем знакомых прецедентов сразу приходят на ум заусенцы и порезы стеклом. Что первые, что вторые, даже будучи созданы стерильными предметами, чрезвычайно плохо заживают, сильно болят и часто бурно воспаляются (иногда вплоть до панарициев).
3. Стойкая гипертония (180/100), не особо мешающая жить, но вызывающая большие опасения из-за высоких цифр и постоянного шума в голове, сопровождающаяся систематическими анализами мочи в стиле образца №3 (острого катаболизма). Все попытки вводить в организм антиоксиданты, питательные вещества, «укрепители» сосудов и всевозможные «улучшайзеры» метаболизма закончились не просто провалом, а ухудшением состояния. После всего недельного введения соответствующих катаболиков давление упало до 140/85. Сравните эту, катаболическую гипертонию с анаболической гипертонией (см. п. 3 выше).

Опять парадокс — состояние катаболическое, а меры по его коррекции могут потребоваться любые: еще «более катаболические», анаболические или смешанные.

При правильном понимании ситуации и адекватных назначениях патологическое состояние полностью или частично исчезает, а суточная ритмика во всех случаях автоматически восстанавливается. Те, кому не лень, могут теперь по-другому взглянуть на свои болячки и попытаться понять, что же лежит в их основе. Главное — помнить ключевой принцип цикличности:

ПОЛНОЦЕННЫЕ ПЕРЕХОДЫ МЕЖДУ АЛЬТЕРНАТИВНЫМИ, ЧЕРЕДУЮЩИМИСЯ СОСТОЯНИЯМИ СОСТОЯТСЯ ТОЛЬКО ПРИ УСЛОВИИ УСПЕШНОГО ЗАВЕРШЕНИЯ КАЖДОЙ ИЗ ФАЗ